В полдневный жар в долине Дагестана

С свинцом в груди лежал недвижим я,

Глубокая еще дымилась рана,

По капле кровь точилася моя.

Застонал от сна дурного

И проснулся, тяжко скорбя:

Снилось мне - ты любишь другого

И что он обидел тебя.

Все дождик да дождик... Все так же качается

Под мокрым балконом верхушка сосны...

О, дни мои мертвые! Ночь надвигается -

И я оживаю. И жизнь моя - сны.

Бывало, я с утра молчу,

О том, что сон мне пел.

Румяной розе и лучу,

И мне - один удел.

Черную и прочную разлуку

Я несу с тобою наравне.

Что ж ты плачешь? Дай мне лучше руку,

Обещай опять прийти во сне.

Есть грот,- наяда там в полдневные часы

Дремоте предает усталые красы.

И часто вижу я,

Как нимфа молодая

Спите, любимые братья,

Снова родная земля

Неколебимые рати

Движет под стены Кремля.

Снился берег мне скалистый,

Море спало под луною,

Как ребенок дремлет чистый,-

И, по нем скользя с тобою,

Мне удивительный вчера приснился сон:

Я ехал с девушкой, стихи читавшей Блока.

Лошадка тихо шла. Шуршало колесо.

И слезы капали. И вился русый локон...

Косноязычно славивший меня

Еще топтался на краю эстрады.

От дыма сизого и тусклого огня

Мы все уйти, конечно, были рады.