В золотистой дали

облака, как рубины,-

облака как рубины, прошли,

как тяжелые, красные льдины.

Но зеркальную гладь

пелена из туманов закрыла,

и душа неземную печать

тех огней - сохранила.

И, закрытые тьмой,

горизонтов сомкнулись объятья.

Ты сказал: "Океан голубой

еще с нами, о братья!"

Не бояся луны,

прожигавшей туманные сети,

улыбались - священной весны

все задумчиво грустные дети.

Древний хаос, как встарь,

в душу крался смятеньем неясным.

И луна, как фонарь,

озаряла нас отсветом красным.

Но ты руку воздел к небесам

и тонул в ликовании мира.

И заластился к нам

голубеющий бархат эфира.