Какая есть. Желаю вам другую,

Получше.

Больше счастьем не торгую,

Как шарлатаны и оптовики...

Пока вы мирно отдыхали в Сочи,

Ко мне уже ползли такие ночи,

И я такие слышала звонки!

Не знатной путешественницей в кресле

Я выслушала каторжные песни,

А способом узнала их иным...

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Над Азией весенние туманы,

И яркие до ужаса тюльпаны

Ковром заткали много сотен миль.

О, что мне делать с этой чистотою,

Что делать с неподкупностью простою?

О, что мне делать с этими людьми!

Мне зрительницей быть не удавалось,

И почему-то я всегда вторгалась

В запретнейшие зоны естества.

Целительница нежного недуга,

Чужих мужей вернейшая подруга

И многих - безутешная вдова.

Седой венец достался мне недаром,

И щеки, опаленные пожаром,

Уже людей пугают смуглотой.

Но близится конец моей гордыне,

Как той, другой - страдалице Марине, -

Придется мне напиться пустотой.

И ты придешь под черной епанчою,

С зеленоватой страшною свечою,

И не откроешь предо мной лица...

Но мне недолго мучиться загадкой -

Чья там рука под белою перчаткой

И кто прислал ночного пришлеца.